Жандарм - Страница 82

– Как знаешь. Приступайте.

М-да, не аппетитно, но эффективно. Через пять минут Михась выложил все, что знал о покушении, но, похоже, мы опоздали. Два дня назад «боевая группа» забрала пять килограммов нитроглицерина. И где они, сейчас он не знает. Самому себе можно признаться, упал я тогда духом. И растерялся. Хорошо, хоть на лице это никто не прочел. Еще раз пропустив всех через «конвейер», убедился, что никто не врет. И тут помог случай: второго пленного особо не расспрашивали, контузило его не слабо, и поэтому он не особо быстро соображал. И вдобавок норовил свалиться в забытьи. Но именно он, вовремя очухавшись, увидел мой жест: мол, уберите его к раненым. И, приняв его за приказ о добивании, начал кричать, что он все знает. Ну, кричать это так, для красного словца. А вот насчет знать… Здесь он не соврал, слух у него был очень хороший, и услышал, как грузившие «изделие» назвали деревеньку недалеко отсюда. Относительно, правда. Километрах в сорока. И свалился опять в обморок, скотина. Проверить сведения я не мог, на все попытки растормошить «пациент» реагировал очень вяло. Плюнув, послал к стоящему километрах в пяти от этого места Закелю двоих связных. Почему двоих? Да на всякий случай, мало ли что? А сам остался на «костях».

*** * ***

На столе стоял стакан водки, накрытый хлебом. Мы сидели в моей комнате, уставшие и вымотанные. Мы – это я и Курт. Белый отбыл в Одессу, Закель… Он и еще четверо рядовых погибли. Старик вахмистр мне рассказал, как это случилось. Получив мое сообщение, он рванул напрямую к деревне и успел, чертяка. Еще чуть-чуть, и телега с боевиками успела бы скрыться за поворотом, а там и лес рядом. Но, увидев пылящий «пепелац», Закель немедля поскакал к нему. А дальше… Дальше перестрелка и взрыв. Кто-то попал по «глицеринчику». Рвануло здорово. От сопровождавших почти ничего не осталось. А ему прилетело в голову обломком. Глупо и несуразно. Он умер мгновенно. За поминками нас и застал приехавший Серафимов.

*** * ***

– Легко, князь. Вам не понять, вы не русский. Это не оскорбление, это диагноз. Русским женщинам посвящается…

Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
………………………………
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, —
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.

Если бы взгляды убивали, то Мещерский был бы мертв. Это страшно, вот такая жуткая ненависть. Весь европейский лоск дам улетучился, как дым. Вместо рафинированных, изнеженных жеманниц появились славянки. Офицеры смотрели на князя, как на мишень. Пристрелить, заколоть. Какая разница, главное – уничтожить эту нелюдь. Большинство прошло Болгарию, где хлебнули лиха, и мой мундир жандарма их уже не волновал. Перед ними был враг, которого нужно уничтожить.

– Вы, поручик, страдаете атавизмом, – презрительно сказал он. – Мне неприятно, что такие скоты получают возможность стать офицерами. Ваше место на конюшне. Это я вам уже говорил.

– Пойдемте в сад. Жаль, князь, что вы не сможете сказать своим хозяевам: «Бритт, не ходи на Русь, там живет твоя смерть».

Волчьи ухмылки прошедших кровь мужиков согрели меня. Как приятно! Похоже, слова многим запали в душу.

– Вы меня вызываете? И думаете, что я до вас снизойду?

– Князь, умрите мужчиной. Хотя ваши сэры предпочитают однополую любовь. Простите, я незнаком с вашим мужем.

Да, этого Мещерский не перенес. Презрительные улыбки дам и похабные офицеров. На дуэльный кодекс наплевали все, и спустя десять минут мы были друг перед другом.

– Сходитесь, господа.

Выстрел. И князь валится, как кукла, получив пулю в грудь. Играть в благородство я был не намерен, мне нужно было просто убить его. Возвращение на бал произошло обыденно. Присутствующие уточнили: что с Мещерским? Убит? Что же, поделом. Но, поручик, надо было его по-другому кончить.

– …Сергей Петрович, право, он не заслужил такой смерти.

– Понимаю вас, графиня…

– Ах, мы же договорились…

– Прошу прощения, Наталья Андреевна, но надо мной есть начальство, и ему надоедает выслушивать мои очередные художества.

– Поручик, ну скажите, как вас угораздило попасть в жандармы? – Полковник, похоже, проникся моей стрельбой и мысленно представил, что я смогу сотворить со стрелками полка. – Обидно.

– Понимаете, Петр Алексеевич, но именно корпусу я обязан такому воспитанию. Именно он сделал меня имперским псом. К сыску я отношения не имею, на самом деле я из штурмовой пехоты.

– Вот именно. Наталья Андреевна, голубушка, вы не поверите, но я лично наблюдал, как жандармы брали редут под Плевной. Ах нет, право, нет в жизни справедливости. Что же, молодой человек, по крайней мере, вы показываете, что не всегда газеты говорят правду о вас.

*** * ***

Угу, размечтался одноглазый. Прям слезу вышибает.

– Аристарх Петрович, все эти дуэли и прочие красивости никуда не годятся. Кому и что мы хотим доказать? У бриттов джентльмен – хозяин своего слова. Захотел – дал, захотел – назад забрал. А мы еще чистоплюйством занимаемся. – Отложив в сторону папку с материалами о «похождениях» и планах князя Мещерского. Этот новоявленный Пабло Эскобар потихоньку толкал наркоту в высшем свете в теснейшей смычке с «лимонниками». Пушер, блин. Правда, ублюдку не повезло, хотя он сам об этом не догадывался. В корпусе решили не ждать «китайского варианта» и просто решили «завалить» новоявленного наркобарона вместе с поставщиком. Решение было принято, а вот на способах его реализации возник вопрос. Каким образом? Вариантов было два. Первый – это дуэль. Второй – просто прикончить. Я выбрал второй. – Вы можете узнать, где они встречаются?